Александр Вернигора, Deals. Сервис подписи электронных документов | ПРОДУКТИВНЫЙ РОМАН #79

Благодарности спонсорам

Предложение для стартапов от SendPulse.
SendPulse — многоканальный сервис email, SMS, web push и Viber рассылок с лучшим на рынке редактором форм подписки и системой для создания цепочек триггерных писем.

[emaillocker]

Бонус от Александра Вернигоры, CEO Deals

• Приглашение в гости в офис Deals
• Возможность для трудоустройства

Если ты юный стартапер, для тебя тоже есть бонусы:

• Книга в подарок лично от Александра о бизнесе и развитии стартапов
• Консультация с Александром, обмен опытом

Для того, чтоб получить все эти бонусы подпишись на канал.
Напиши комментарий под видео.
Победителя выберем 18 декабря 2019 года.

Расшифровка подкаста

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Всем привет. Это 79-й выпуск подкаста «Продуктивный Роман» и у меня в гостях Александр Вернигора (Facebook), CEO Deals.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Добрый день.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Расскажи нашим зрителям, слушателям, что делает Deals, что это за компания, продукт?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я являюсь директором компании Intecracy Deals, которая входит в крупнейший украинский IT-консорциум Intecracy Group. Деятельность нашей компании заключается в разработке и развитии так называемого юридически значимого электронного документооборота, который дает возможность 2-м контрагентам, юридическим лицам, физическим лицам-предпринимателям и все, кто хочет уйти от бумаги, работать в электронном виде и на выходе получать электронный документ, который не требует бумажного аналога, т.е. юридический документ — это электронный документ.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть это акты выполненных работ, например?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Акты выполненных работ, договора, счета, акты. Сейчас уже есть законодательство, которое дает возможность перевести электронные транспортные накладные в электронный вид. Все первичные документы, которые по сути и осуществляет оборот компания, контрагенты между собой, можно перевести в электронный вид. Кроме документов, которые требуют нотариального удостоверения, их пока нельзя перевести в электронный документ… кадровый документ… электронный вид кадровый документ.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Там уже, кстати, есть новости, я вот читаю, что они планируют сделать электронный больничный.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, и в планах такое есть.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И убрать вот эти все бумажные трудовые книжки и перевести их все в реестры и давать сотруднику просто с сайта распечатать свою трудовую книжку, если вдруг где-то кто-то потребует.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Это очень круто. Я хочу отметить, что это в планах. Сейчас в правительстве новые люди, люди молодые, которые как раз двигают эти технологии и соответственно дают возможность развиваться таким технологиям, как электронный документооборот, электронное правительство, и по сути диджитализировать все сферы деятельности, как в государственном секторе, так и в коммерческом, потому что это затрагивает и коммерческий рынок однозначно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, да. Там, как минимум, есть Дима Дубилет, который начинал с «Папки24» и iGov, и сейчас он в правительстве может еще больше проектов внедрить.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, именно так. Это хорошо.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: По факту, вот, все начиналось, наверное, там, в моем сознании, поправь меня, если я не прав, с «Папки24», потом были всегда решения от компаний, там, FlyDoc, M.E.Doc, вот этой группы компаний, было «Вчасно», но большая часть из них, они в первую очередь про обмен актами и про обмен договорами, да, т.е. без внутреннего утверждения документооборота, ну, сейчас в «Вчасно» есть уже потихоньку, там, “Внутрішнє погодження”, но в первую очередь они себя позиционировали как обмен…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Как документообмен.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, документообмен. Чем отличается документооборот от документообмена?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Сейчас я проведу границы, чтобы было понятно. И как раз Дмитрий Дубилет ввел такой термин как электронный документообмен и электронный документооборот, потому что по сути эти два термина и функциональности этих двух составляющих, они отличаются.

Что такое документообмен? Я отправил — вы получили. Ну, при этом мы подписали документы электронной подписью. Основная задача системы документообмена — передать. Это может даже быть и Outlook — эта система, почтовик, которая дает такую возможность передать.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну, там же надо наложить ЭЦП все равно?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Да, в Outlook можно наложить ЭЦП.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Ну, ЭЦП не национального стандарта, а RSA. Стандарт, который не несет юридическую значимость пока, может, в будущем будут и такие подписи легитимные.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть можно будет отправлять официальное письмо через Outlook?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, например, почему бы и нет.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: С подписью компании?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. А системы документооборота подразумевают, что в компании есть руководитель-директор, в компании есть юрист, у компании есть бухгалтер, у компании, если это крупная компания, есть руководители подразделения. И прежде, чем поставить на документ электронную подпись, конечно же, документ необходимо согласовать, чтобы он прошел какую-то цепочку утверждения, согласования. И на выходе был согласованный документ, в который уже не будут вноситься какие-то правки, необходимо будет поставить электронную подпись руководителю и по сути заключить контракт с какой-то компанией. Это очень удобно…

И, конечно же, система документооборота включает в себя функцию документообмена. Мы согласовали документ внутри организации, после этого мы можем согласовать документ с нашим контрагентом. После этого, когда две стороны согласились, что в документе правильная сумма, условия договора всех устраивают, заключают контракт и получают электронный документ, с которым они могут… ну, бывает всякое, компании начали работать, через время они начинают судиться, спор, решать в хозяйственном суде. И они с этим документом могут прийти в суд, у судьи есть возможность техническая проверить легитимность этого документа. Есть сайт Министерства юстиции, где можно загрузить электронный документ и сертификат, открытый сертификат, в котором полностью данные о подписанте, и убедиться, кто подписал, когда подписал, чем подписал, действительный ли был ключ на момент подписания и также не взламывался ли электронный документ после подписания, т.к. например, файл PDF, в котором договор, и открытый сертификат, который формируется при подписании, у меня закрытый ЭЦП, при подписании формируется открытый, он обеспечивает целостность данных. Если, например, я, какой-то злоумышленник зайдет и попытается взломать этот файл, внести правки в договор, то этот сертификат будет говорить о том, что документ взломан и по аналогии с бумажным документом он подделан. Есть все технические условия.

Да, вообще, как вообще у нас зарождался межкорпоративный электронный документ, именно на нем мы как бы сегодня сосредоточим наше внимание. У нас в Украине еще с 2003 года действует закон об электронных документах, электронном документообороте, и действовал закон об электронно-цифровой подписи, на смену которой пришел закон об электронных доверительных услугах. Но не смотря… Это сколько уже? 17 лет. Но не смотря на это, тема так называемой юридически значимого электронного документооборота долгое время не сдвигалось с мертвой точки. По простым понятным причинам — не было инструментов, программного обеспечения, которое давало бы возможность полноценно осуществлять документооборот, документообмен, безопасно это делать.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И интегрироваться в какую-то инфраструктуру компании.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно. Не было достаточной технической базы. Были законы, была такая возможность. Хотя в нашем консорциуме одна из компаний консорциума уже занимается электронным документооборотом, но внутренним, корпоративным. Это служебки, приказы, распоряжения, департаменты, юрист согласовывает документ, создает… по сути, система, в которой создается документ. Вот в этом направлении уже компания работает 15 лет и там электронная подпись использовалась для утверждения внутренних документов, которые должны были иметь юридическую силу, потому что есть документы в крупных корпорациях, которые дальше используются при предоставлении тем или иным контролирующим органам.

То сейчас уже эта тематика пошла дальше. Это уже развитие так называемого межкорпоративного электронного документооборота. Технологии, как я говорил, есть. Законодательная база вроде бы была достаточная, были два закона, но у контрагентов возникал вопрос: «А примет ли суд, налоговая?» Сейчас эти тоже вопросы решены. В прошлом году в ряд процессуальных кодексов были внесены изменения и были включены такие термины, как электронные доказательства, порядок их подачи в суд. Закон дал возможность запуска, пока еще не запустилась, в тестовом режиме, так называемая платформа «Электронный суд» — это информационная, телекоммуникационная система, которая позволяет уже сейчас в тестовом режиме подавать исковые и другие заявления в электронном виде тоже с использованием электронной подписи. В этой части тоже вопрос решен. Есть достаточная нормативно-правовая база.

Что касается налоговой, проанализировали ряд налоговых документов за разный период времени, во всех этих документах говорится одно, что действующим законодательством предусмотрен оборот первичных документов в электронном виде. В целях налогообложения требуется соблюдать нормы действующего законодательства, то есть… 

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Документ должен быть составлен по правилам.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: От кого, к кому, и так далее.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, т.е. как документ создается в бумажном виде, так и в электронном есть правила, есть нормативные документы, которые регулируют. Если документ составлен правильно, у налоговой никаких вопросов нет. Мы сами прошли налоговые проверки. Мы используем свой продукт для работы со своими контрагентами, подписываем документы в электронном виде и у налоговой не было вопросов к тому, что документ имеет электронную форму. Все просто.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Вы были, наверное, пионерами, потому что мы были одни из первых, кто просто сказал: «Все. Мы не будем заниматься этой бумагой. Мы сделаем договор-оферта, выложим его на сайте. Мы будем обмениваться актами с контрагентами через», тогда «Папка24», сейчас мы используем «Вчасно», но до сих пор местами, мы, конечно, сталкиваемся с сопротивлением.

По твоим оценкам, какой вот сейчас объем рынка именно электронного документообмена по сравнению с бумажным документообменом? Или вообще сколько компаний в Украине уже начинают использовать решения, которые позволяют тебе подписать документы с помощью ЭЦП? Какая эта доля? То есть, да, ты говоришь, что у вас есть клиент, который 15 лет уже все внутренние документы так ведет и как только появились разъяснения от налоговой и от других органов, я уверен, что они и перешли, и внешние стали работать, и компания большая, они могут заставить подрядчиков так работать. Но какая эта сейчас доля? Насколько это большой рынок по сравнению с теми, кто обменивается вот этими бумажками, отправляет курьеров?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Рынок очень большой, можно сказать, «голубой» рынок. И хочу отметить, что многие компании, многие компании, крупные, которые имеют огромное количество сотрудников, до сих пор не имеют корпоративного электронного документо… оборота в своей структуре. И сейчас столкнулись с такой тенденцией в нашем консорциуме. Есть 2 продукта, которые по сути можно закрыть: и внутренний документооборот, и внешний, и может быть интегрирован между собой. Например, внутри организации создается документ, который предназначен для внешнего контрагента, и он передается из внутренней системы во внешнюю среду. То хочу отметить, что по сути рынок коммерческий он начал буквально, ну, только идти в ногу со временем. Понятно, это государство сейчас дало толчок очень хороший. Рынок очень… емкость рынка свободна, открыта, его надо брать. Мы над этим сейчас активно и работаем.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Но какой процент вот по твоим ощущениям сейчас документов оформляется с накладыванием ЭЦП по сравнению к общему количеству документов, которыми обмениваются компании со своими контрагентами? Из тех, которые можно сейчас вот можно делать, это законно.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Очень маленький.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть это 0.1%?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Не 0.1%. Вы имеете в виду только внешний документооборот или вообще в целом электронный документооборот?

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну, смотри, вот, есть, там, не знаю, условно, возьмем для начала, условно, акты выполненных работ. Ими можно обмениваться, накладывать ЭЦП. Есть системы, ваши в том числе, которые позволяют…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я понял. Не больше 10%, не больше. Но темпы развития рынка, следующий год, через год, они будут активными. Сегодня — 10%, завтра будет 20%, через время — 40%. Рынок будет активно развиваться.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть это как рынок eCommerce, т.е. проникновение еще небольшое.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Небольшое.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: По опыту других стран и по пониманию рациональной части, сколько стоит, это вы понимаете, что это все будет очень кратно расти и сейчас это «голубой» океан, потому что игроков не очень много.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Они все развивают рынок и даже нельзя сказать, что конкурируют за особую долю, потому что рынок безграничен.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Рынок формируется. Есть игроки на рынке, которые имеют… мы тоже в том числе игрок рынка, которые имеют продуктовые решения. Эти продуктовые решения также развиваются, т.е. нет такого решения, которое уже включает все необходимые функции, которые необходимы для клиента, максимально, там уже идеальную такую коробку, которая нужна. Такого тоже нет, если проанализировать вообще всех участников. Каждый идет своим путем и время покажет, кто какую долю рынка займет.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Но сейчас рынок фрагментирован?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть каждый пишет свое решение, друг с другом они чаще всего не соединяются?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Вообще не соединяются.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть если у контрагента M.E.Doc, у меня «Вчасно», типа, no way.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Мы идем по пути, именно наша компания, мы в частности с разработчиком программного решения M.E.Doc мы делаем, уже реализовываем так называемый роуминг. Первую часть интеграции мы сделали. Мы не конкуренты. У них решения для бухгалтера, а у нас решения для руководителя, юриста, бухгалтера, руководителя подразделения.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Аудитора?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Лицо, которое имеет право подписи. Вот лицо, которое имеет право подписи от компании. Ему компания дала право, он может подписывать документы. Соответственно, здесь конкуренции нет. Но есть потребность, например, у бухгалтеров. Мы можем ее закрыть совместно. У нас комплексная система для разных руководителей, сотрудников компании. Соответственно, у бухгалтера есть необходимость бухгалтерский документ, счет, акт, передать из, например, системы Deals либо партнерского проекта, системы Star.Docs, в систему M.E.Doc. И мы сейчас этот…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Это только с M.E.Doc или с остальными игроками?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Сейчас мы этот вопрос реализовываем, по сути, удобство для наших клиентов и клиентов M.E.Doc в том числе. Пока у нас компания Linkos Group.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Хотелось бы, конечно, чтобы вы все сели за круглый стол переговоров, создали одно API и все подключились, потому что набираешь бухгалтера, она такая: «Ой, а мы этот софт не используем, мы другой используем».

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Это идеально, конечно. И я думаю, рано или поздно…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И тогда уже дальше будет вопрос, кто как дистрибуцирует, кто как продает, кто удобней, кто на компьютере стоит, кто в облаке, кто как строит ценообразование.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Если смотреть зарубежный опыт, то там это уже есть. По сути, создана независимая единица, организация, которая дает возможность провайдерам подключаться к шине определенной и эта шина дает возможность роуминга документов между системами. Это отдельная организация. Эту организацию, рассматривая зарубежный опыт, финансируют эти же площадки, но там нет шины, которая она принадлежит к какой-то определенной площадке.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Одна компания.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. Это, сами понимаете, неправильно. Это должна быть независимая платформа, на которую никто не может влиять в каком-то…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Которая не может выступать поставщиком данных, у кого какая доля рынка и так далее.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно. Представьте, я вам предложение такое сделаю, как игрок рынка, «Давайте я сделаю платформу, это моя платформа, через мою платформу и только через мою платформу будет роуминг, а вы мне еще за это деньги будете платить». Бизнес хороший, можно попробовать, но, я думаю, это потерпит фиаско, к этой платформе никто подключаться не будет.

Но проблематика такая есть. Мы знаем про нее. Клиенты, потенциальные клиенты об этом говорят. Те компании, которые думают об этом, но еще не начали использовать системы электронного документооборота, но хотят, и они об этой проблематике говорят. Рано или поздно мы этот вопрос будем решать. Может, нам государство в этом вопросе тоже поможет. Потому что если в государственных органах есть, например, СЕВ ОВВ — это система электронного взаимодействия с органами виконавчої влади, органами исполнительной власти. Есть системы корпоративного документооборота и они уже стоят во многих государственных учреждениях. И у государственных учреждений есть такая потребность, производить обмен документами между определенными структурами, то там такой шиной выступает СЕВ ОВВ, который закрывает такую потребность, т.е. государство пошло в этом направлении дальше, чем коммерческий сектор. Это у нас…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Это редкость.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Хочу отметить, что редкость, у нас у партнерской компании, которая входит в консорциум, очень крупные проекты и многие проекты в государственном секторе, в коммерческом секторе. Уже сейчас тоже активно коммерческий сектор внедряет и развивает, но в государственном секторе, к счастью, больше, или к сожалению, не знаю, но их больше, во многих государственных учреждениях стоит электронный документооборот. Там — экономия.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: С точки зрения размеров бизнеса, сколько сейчас у вас людей вовлечено в этот бизнес-юнит в консорциуме? И можешь сориентировать наших зрителей как-то, чтобы они… зрители и слушатели… чтобы они могли понять, насколько это сейчас большой бизнес? То есть, может быть, это оборот или количество платящих клиентов или количество подключенных клиентов. В общем, какой-то цифровой признак, по которому наш слушатель может понять, насколько это сейчас уже большая компания?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: В рамках консорциума компания средняя, если оценить себя с другими компаниями, которые в наш консорциум… Например, если рассмотреть продукт, который уже на рынке 15 лет, — это компания, которая занимается корпоративным документооборотом, — то там человек 200. А у нас сейчас порядка 30 человек. Это разработчики. Это поддержка пользователя, потому что это платформа, онлайн-платформа. Есть вопросы у клиента, он должен куда-то позвонить и получить квалифицированную поддержку по тому или иному вопросу. Это партнерский канал. Мы активно развиваем также партнерский канал. Мы привлекаем партнеров, которые хотят зарабатывать на этом решении. Мы развиваем свое продвижение, там, маркетинг, тоже сформирована единица структурная. Это продажи.

Также про масштабы бизнеса, масштабы наших проектов хочу рассказать про наш один проект с компанией «Киевстар». Проект называется Star.Docs. Это платформа юридически значимого электронного документооборота, которая также позволяет создавать, согласовывать, обмениваться, подписывать и хранить электронные документы. Эта система создана на базе системы Deals, но имеет ряд функциональностей, которых нет в системе Deals. Например, я клиент «Киевстар», я хочу заключить договор с «Киевстар», электронный. Есть модуль заявки, где я делаю электронную заявку и фактически ее делаю в 3 клика, т.к. многие данные, они…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Уже есть.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Уже есть, да. Из электронного ключа они уже автоматически заполняются.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну и плюс, они уже есть часто у операторов.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, да. Здесь даже, кстати, с этой стороны больше система так автоматизирована, что данные о юридическом лице, они автоматически подтягиваются в заявку, потому что есть профиль у организации, где указываются юридически значимые данные, есть идентификация клиента с помощью квалифицированной электронной подписи. Когда я подписываю первый документ, это лицензионное соглашение о использовании платформы, фиксируется, что я то лицо, которое я заявил о себе при регистрации. Например, если я регистрировался не по электронному ключу, т.к. можно еще по электронному ключу зарегистрироваться, а ввел регистрационные данные вручную. И при формировании заявок эти данные вводятся автоматически. Мне только необходимо выбрать, какую услугу я хочу: фиксированную связь, мобильную связь либо заказать, там, интернет, там весь перечень услуг. Я формирую заявку, эти данные отправляются менеджеру компании «Киевстар» и на основе этих данных автоматически генерируется электронный договор, который также подписывается сотрудником «Киевстар». Получаю электронный договор, подписываю электронный договор, все, я получаю услугу.

Если сравнивать, у нас было 2 кейса, один кейс до того, как мы запустили проект Star.Docs с «Киевстар», заказывали номера нашим менеджерам, то это у нас длилось, хотя офисы у нас не так далеко находятся, где-то порядка 5 дней, от момента подачи заявки электронной до подписания договора и получения услуги, т.е. вот эти все процессы, вся цепочка. То используя электронные средства коммуникации, именно Star.Docs, когда мы заявочку сделали, мы уже тоже это делали, это у нас ушло, сегодня сделали заявку, на следующий день мы получили услугу, т.е. как минимум, в 3-2.5 раза это быстрее и удобней.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: При этом, во-первых, уменьшается вот эта вероятность, что что-то пойдет не так, потому что все предзаполняется, меньше ручного труда.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, совершенно верно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Во-вторых, если бы там в первом кейсе что-то пошло не так, это заняло бы в разы больше времени.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Этот проект развивается отдельно от проекта Deals, мы его активно поддерживаем, потому что это партнерский проект, наш совместный партнерский проект.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Его делают тоже ваши разработчики?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Есть отдельная команда на этот…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Но это внутри бизнес-юнита Deals?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Можно ли сказать, что на текущий момент вот такие вот Enterprise-проекты, как ты упомянул с «Киевстар», они являются для вашего бизнеса бюджетонаполняющими?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, конечно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: А вот это направление массового документообмена — это пока инвестиционная история? Потому что вы инвестируете в разработку, в маркетинг, в продажи…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: …сильно больше, чем сейчас это еще пока используют малый и средний бизнес. И тарифы, что у вас, что у остальных игроков, сейчас, ну, очень смешные.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Плюс-минус одинаковые и очень смешные.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Они очень смешные. Я помню, во-первых, там, «Папка24» начинали бесплатно, потом они стали Paperless, не знаю, как там сейчас. Я пытался зайти, подлогиниться, похоже, что их перестали особо разрабатывать, поддерживать. И бесплатный продукт — это самое ужасное для бизнеса. Ты не можешь ни с кого требовать, никакого соблюдения SLA. «Вчасно» делали вначале бесплатно, потом они ввели тарифы. Я им закинул, не помню, там, 200 гривен я закинул, я не помню, т.е. разово закинул, какое-то количество документов нам насчитали. Сейчас я смотрю, они все не заканчиваются и не заканчиваются. То ли они опять сделали, что насчитывается какое-то количество бесплатных кредитов. Я не знаю, ну, т.е. я один раз заплатил микроплатеж и больше с меня никто не требует.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: И о чем это говорит? Рынок формируется. Мы хотим, во-первых, чтобы компании хотели это. Ну, развивается рынок, по сути, с нуля. Здесь необходимо пройти стереотипы у клиентов.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Бухгалтеров.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Бухгалтер, бумагу. Самый как бы главный конкурент — это бумага, это привычка.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: У вас минимальный пакет, если я не ошибаюсь, 40 гривен?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: 20 гривен.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: 20 гривен. Минимальная отправка курьером сейчас…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: 50 гривен.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: 40-50-60 гривен, плюс стоимость бумаги, плюс стоимость ошибки, плюс та сторона обратно должна тебе прислать курьера с пропечатанным.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, можно умножить на 2 затраты.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, т.е. можно умножить на 2, и получается, что сейчас один документ обходится в 80 копеек, гривна, да, обмен, в электронном виде?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: В зависимости от объемов, там, есть у нас тарифные пакеты вот для крупных корпорацией, где стоимость одного документа, если не ошибаюсь, 12 копеек. Это на больших объемах. В зависимости от того, какой пакет, лицензию приобретает клиенты, от этого у него стоимость…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть это 12 копеек против минимум, там, не знаю, 12 гривен отправкой «Укрпочтой»?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. Там марка стоит сколько? 10 гривен?

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: В 100 раз.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И плюс еще больше лесов, деревьев.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, совершенно верно.

Так вот по поводу кейса с компанией «Киевстар», мы его уже в промышленной эксплуатации, даже не промышленной, мы прошли пилот. Ну, как назвать пилот. Он открытый. Есть сайт «Киевстара», есть продукт, заходи и начинай им пользоваться. Но мы еще активно не пушили, потому что мы хотели убедиться, что мы даем рынку то, что необходимо. В процессе пилота мы систему так доработали, мы столько получили рекомендаций от компании «Киевстар». По сути, эта структура огромная, в которой много департаментов, каждый департамент поработав в системе, дал свои где рекомендации, где замечания. И мы…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Где кто из ребят с мобильного пытался, с компьютера, с рабочего, не с рабочего места, да?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Конечно, да, да. Мы все, что приходило от нашего партнера, мы все приняли в работу и мы это сделали. Я хочу сказать, что наш продукт очень хороший. Это не только я говорю, а уже клиенты, которые используют, которые, зарегистрировавшись в системе, это крупные организации, практически не задают никаких вопросов. Все эти вопросы нам задал вот такая компания как «Киевстар» уже до них. Мы эти все вопросы уже реализовали, где подправили систему, где улучшили, где добавили. Например, мы сделали административную функцию, которая по сути в стороне от веб-интерфейса, которая дает возможность администратору, крупной компании создать профиль организации, организовать департаменты, потому что у разных компаний разные департаменты и эти департаменты в своем документообороте между собой не пересекаются. Зачем им это все в одном месте? Где необходимо к каждой папке организовать доступ тех или иных сотрудников даже к документам определенным. Вот есть административная функция, вот администратор пускай в ней работает, зачем это надо в веб-интерфейсе. Веб-интерфейс должен быть простой, удобный и понятный. Когда ты заходишь, минимум тратишь время на то, чтобы разобраться, как работать в системе, начинаешь просто работать. Вот мы как раз дошли до такого уровня, когда у нас система работает вот в таком режиме, и это очень хорошо.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я должен еще добавить. Я тебе говорил до записи, что «Киевстар» в целом, я ожидал, мы с ними работали, я ожидал от компании такого размера большего количества утверждений, согласований и так далее. Просто завезите нам физический счет, пропечатанный и это, скорее всего, против какого-то fraud’а внутри компании, скорее всего, это больше требование службы безопасности, чем бухгалтерии или юристов. И просто, там, мы потом, по-моему, обменялись актами, все. В рамках наших договоренностей, даже не было тендера, и это просто… до какой-то суммы, то, что можно это все делать без тендера, без лишней документации, без подписания каких-то специальных договоров, утверждений, включений юристов со стороны «Киевстар», включений юристов на нашей стороне, вот этих вот сожженных человека-часов на той сумме, которая для бизнеса размера «Киевстар», он больше сожжет часов юристов, чем риски по той сумме, на которую он подписывает договор. И я был приятно удивлен тем, что насколько быстро это все было. Это было, я так понимаю, еще до введения вашей системы, потому что было где-то, наверное, 1.5-2 года назад я у них тренинги вел по аналитике.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: В этом плане ребята молодцы. Кстати, компания «Киевстар» уже, если не ошибаюсь, лет 12 использует систему электронного документооборота внутреннего и в рамках нашего проекта сейчас идет интеграция 2-х продуктов, внутреннего и внешнего, которая даст возможность такой структуре еще быстрее организовывать свои бизнес-процессы.

А по поводу проекта Star.Docs, мы сейчас выходим на масштабирование и в ближайшее время все бизнес-клиенты. Это огромное количество клиентов компании «Киевстар» смогут воспользоваться возможностью подписывать с самим «Киевстаром» электронные договора, не ехать к ним в отделение. У каждого менеджера, которые работают с клиентом, будет электронная подпись. Он по сути замыкает процесс на себя. Работает с клиентом, проверяет данные, сам и подписывает, т.к. он получает право от компании подписывать документы, и представляете, какой объем процессов уходит вообще в никуда, они здесь не нужны. Я с вами работаю, я с вами подписываю, чем быстрее это делаю, тем…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Мы не подключаем отдельно бухгалтера, человека с правом…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Я перепроверил данные, сделал необходимые процедуры внутренние, если они необходимы, и я на себе заключаю контракт с вами. Я — менеджер, я с вами контракты и подписываю, я контролирую выполнение сроков этого контракта, где я вам должен услугу предоставить. Соответственно, бизнес-процесс ускоряется, клиенты быстрее платят деньги, а компания быстрее получает, ну, в данном случае телеком-оператор, эти деньги, т.е. идет быстрее оборачиваемость и клиент быстрее…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И больше заработок на абоненте, потому что нет вот этих простоев таких.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: А клиент в этом случае получает услугу. Я, например, открываю бизнес, нанимаю новых сотрудников. Чтобы сотрудники работали с внешним миром, необходима связь. Без связи никто ничто не сможет делать, если это, например, продажи. Соответственно, я заинтересован быстрее выдать услугу, которая даст возможность моим менеджерам работать с внешним рынком, т.е. у меня тоже есть интерес. А если еще 4-я составляющая — при этом это стоит дешевле…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И хранение этого всего проще, и архивирование.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: То есть везде плюсы.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Скажи, если вот поделить, вот есть та часть бизнеса, которая массово доступна, self-service, каждый может зайти, зарегистрироваться, платить от 20 гривен в месяц за небольшой пакет или больше за средний, большие, и есть вот Enterprise-часть бизнеса, когда вы готовы под конкретного клиента делать свое решение. То Enterprise-часть, какой там профиль клиента, какие там средние чеки, от какого чека вам, как компании, интересно заниматься вот таким внедрением специально под какой-то крупный бизнес того, что у вас уже написано, того, что требуется под них, того, что им бы еще хотелось и так далее?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я понял. Это кейсы, когда закрытые системы находятся у заказчиков и они настроены полностью под них.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, например, да, потому что сейчас то, что ты рассказал, мне очень напоминает, у нас в гостях был Hubber. У них тоже бизнес состоит из 2-х частей. Они помогают малому бизнесу присутствовать на маркетплейсах типа «Розетки». И это скорее пока дотируемое направление. Они сейчас меняют бизнес-модель, монетизацию, этот рынок только начинает расти. И есть второе, бюджето-образующее направление, когда они говорят: «Мы готовы сделать крупному бизнесу маркетплейс». Они там заявили, что они сделали для Leroy Merlin Vostok их внутренний маркетплейс, для того чтобы Leroy Merlin более удобно работали со своими поставщиками, т.е. с другой стороны, там все хотят продавать на «Розетке», а тут есть уже бизнес Leroy, они хотят как бы удобно работать со своими поставщиками.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, у нас есть тоже такое направление, которое параллельно развивается, когда мы делаем закрытое решение, адаптируем это решение под потребности определенной организации и это решение используется на их платформе, их мощностях. Там индивидуальный подход, потому что есть интеграционные работы, что с чем интегрировать, количество изменений, которые нам надо внести. Например, у нас есть вот тут Deals в таком виде, а компании другой надо в другом виде. И есть те функции, которые, например, не включают, но они специфические, им нужны.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: От какой суммы годового контракта вы готовы начинать общаться, например?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Такие закрытые решения, которые передаются — это не меньше миллиона гривен и больше. Такой ориентир — от миллиона.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть где-то от $30,000 в год или разово за проект?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Это разово, да. Просто бывают маленькие проекты, есть большие. Есть тарификация документа. Нет тарификации документа. Мы хотим купить у вас решение, но вот full-retail для нас. Мы не будем его продавать. Мы купили, мы компания-организация…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Но мы не будем платить за каждый…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, но мы не хотим никаких транзакций. То это одна история. Если мы хотим у себя, но мы не готовы покупать ПО, лицензию по сути бессрочную, которую мы можем пожизненно ее использовать, нас устраивает тарификация — это одна история. У нас на самом деле в Украине таких кейсов, их, наверное, очень мало. Но у нас запросы уже есть. Мы уже такие кейсы прорабатываем, начинаем реализовывать. У нас, кстати, есть один хороший такой показательный, когда в госсекторе ProZorro, державне підприємство «ПРОЗОРРО». У них было основное требование, чтобы система находилась на их мощностях и чтобы система работала с такими ключами, токенами, где информация находится на защищенном носителе, с которого нельзя скопировать. Сейчас уже все площадки работают с этими токенами. На тот момент, когда мы реализовывали проект, мы единственные, которые могли это сделать. Почему? Потому что у нас уже большой опыт работы, именно нашего консорциума, в электронном документообороте и там в государственном секторе токены используются в обязательном порядке. И мы технологии, которые у нашей партнерской компании, мы их с нуля не разрабатывали, т.к. у нас все решения разработаны на нашей платформе UnityBase.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть они как API? Ты можешь подключить кубик конкретно, он будет давать конкретный ответ?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно, да. Мы взяли эту наработку нашей партнерской организации, адаптировали, мы с нуля ее не реализовывали, адаптировали ее у себя, и мы смогли державному підприємству «ПРОЗОРРО» за короткое время сделать то, что они хотят. Соответственно, тот Deals, который у них стоит, он отличается от того Deals, который, допустим, вот, зайдите на сайт, зарегистрируйтесь. Он адаптирован, он выполняет те функции, которые нам в виде задания дало государственное предприятие «ПРОЗОРРО».

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ты сказал: «В Украине не так часто». У вас есть еще бизнес, когда вы похожие системы делаете для других рынков?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: На другие рынки сейчас еще… Мы их изучаем. Есть интерес… Германия заинтересовалась продуктом. Там у немцев очень хороший подход. Они считают, сколько они на этом могут сэкономить, и цифры у них сходятся, что они на этом экономят. Пока мы нацелены на развитие нашего рынка, потому что он активно развивается и мы хотим на нем занять определенную долю рынка, мы как Deals. А компания «Киевстар» с проектом Star.Docs сейчас развивается как отдельный продукт. Сейчас их клиенты могут не только с «Киевстаром», но могут и приобрести продукт, уже используют со своими контрагентами. Это по сути…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть это ваш совместный бизнес, получается, с «Киевстаром» или наоборот, они купили?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Это партнерский бизнес. Он в процессе нашего сотрудничества превратился вот в такую модель. Начали мы с того, что хотели организовать для «Киевстара» только электронный документооборот. А в процессе формирования кейса, даже не формирования, а уже реализации кейса, мы пришли к выводу, а почему бы не дать возможность их клиентам использовать эту же функцию со своими контрагентами.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть когда вы попробовали, вам нравится, вы уже знаете «Киевстар», вы ему уже что-то платите, купите еще вот такой вот дополнительный инструмент?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Конечно. И «Киевстар» при этом зарабатывает, мы зарабатываем. Мы как партнеры… Мы технические в этом плане партнеры.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Sales-партнер?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, sales-партнер и развивает свою торговую марку Star.Docs, свою торговую марку. И мы уже в некоторых компаниях конкурируем с нашим партнером.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Чем вы отличаетесь от Star.Docs, да?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Они быстрее приходят, но мы как хорошие партнеры отходим в сторону.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Если вам комфортно работать со Star.Docs, работайте с ними.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Он отличается, потому что клиент «Киевстар» может заключать договора… Там есть ряд функций и в дальнейшем эти платформы будут…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Расходиться?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Развиваться, да. Одни функции у нас будут, другие не будут. Понятно, что платформа, она особо меняться не будет. Функциональность, да, возможно, будет изменяться и сейчас есть небольшие изменения, в дальнейшем могут быть…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть «Киевстар», получается, расширяет спектр своих услуг и попытается поднять ARPU, средний заработок на абоненте, только в бизнес-сегменте, в корпоративном сегменте, среди ФОПов и организаций?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно. И это 2 именно решения для бизнеса. И родоначальником этого решения был бизнес-департамент, B2B. Дальше подключились другие департаменты и история вот расширилась до таких масштабов. И это очень хорошо не только для нас и для «Киевстар». Это очень хорошо будет для рынка, когда такие компании будут по сути двигать это направление. А компания «Киевстар», она имеет проникновение очень большое. И когда я, например, клиент «Киевстар», сразу буду получать value, то соответственно…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: А для них это еще и возможность привязать клиента покрепче, потому что можно предложить такой bundle — и связь, и интернет, и такие сервисы. Плюс я вижу сейчас «Киевстар» очень активно изучает Data Science направление, т.е. возможно, они станут поставщиком просто рекламных данных. У них огромное количество данных о половине, как минимум, населения или активного населения, о том, на какие сайты они ходят, как часто они кому-то набирают, как они перемещаются по городу, где они задерживаются много времени, где они живут и так далее. Это все как бы в обезличенном виде можно сохранять и эти данные тоже имеют большую ценность.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, совершенно верно, т.е. мы видим большие возможности при сотрудничестве с таким партнером, не только как для компании, которая хочет проникновение, рынок заработать, ну, и по сути развивать этот рынок. Рынок, с одной стороны, всем все понятно — получаешь быстрее документ, меньше денег тратишь, — но в виду даже плюсов с рынком надо работать.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И там получается, что юнит-экономика очень, наверное, сложно сходится, если, например, маленький бизнес, который пусть тратит 40 гривен в месяц. Это 500 гривен в год, посчитаем $20. А чтобы привлечь этот бизнес, чтобы какой-нибудь менеджер провел ему демо, рассказал, подключил, принял оплату, он не отвалился за год, прям юнит-экономику надо… Надо или чтобы у нас почтовые услуги сильно подорожали.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Тогда да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Стоимость проезда, стоимость услуг «Новой Почты», бензина, «Укрпочты» и так далее. Или, да, или должны быть какие-то такие крупные бизнесы, которые подключают, приучают мелкие, ломают это все или вот такие вот партнеры как «Киевстар», у которых уже есть база клиентов и которые просто могут на этой базе больше зарабатывать, давать им больше value.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно. И здесь вот очень кейс я считаю правильный — то, что в этом кейсе никого ломать не надо. Я хочу услугу быстро получить, у меня есть такая возможность. Если я не хочу эту возможность использовать, я получаю дольше услугу. Все просто.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: В случае, если ты, как контрагент, хочешь работать с «Киевстаром», ты, скорее всего, должен будешь подписывать с помощью ЭЦП, у тебя не будет варианта, если ты не клиент «Киевстара», а ты поставщик «Киевстара».

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Не скажу, честно, не знаю, как в этом плане. Вы имеете в виду принудительно?

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я думаю, что «Киевстару» просто, если он хранит все в электронном виде весь документооборот, специально под какого-то контрагента начинать хранить это в бумаге будет просто неудобно.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: На самом деле это может быть и так. Давайте я вот сейчас вернусь и заново кейс.

Не надо никого заставлять. Вот, когда кого-то начинаешь заставлять что-то делать, то в итоге ничего хорошего от этого не будет. Тем более для таких продуктов, как Deals, Star.Docs. Если даже есть возможность каким-то образом заставить своих контрагентов делать это, я считаю, это неправильно. Клиент должен сам захотеть воспользоваться этой возможностью. Ну, понятно, что эту возможность ему должны донести. Я, например, менеджер, использую электронный документооборот и я вам предлагаю: «Давайте мы с вами будем подписывать документы в электронном виде. Мы это будем делать быстрее, будет это дешевле и мы получим, как 2 организации, value от этого», и вы уже сами принимаете решение. И хочу отметить, что на этапе, когда мы это все пилотировали, не было никаких возмущений, не было никаких отрицаний, когда за это надо было оплатить, уже платят, не было вопросов, почему я должен платить, и при этом никого никто не заставлял делать. Предлагали. Отказов не было таких и каких-то сопротивлений.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я тебе скажу, что я тут не до конца соглашусь. Да, в плане, что заставлять людей платить, это плохо, но если… Я, когда сталкиваюсь с бухгалтерами, бухгалтер не всегда заинтересован, чтобы компания тратила меньше денег. Бухгалтер не всегда заинтересован, чтобы это было быстрее. Вот, когда ему надо сдать отчетность куда-то или у него проверка придет, вот тогда, да, тогда он может спустя 3 года тебя набрать, сказать: «Ой, а у нас же акты», ты говоришь: «Так, да, у нас все загружено», «А можете сейчас вот мне скачать, прислать, вот сейчас нет времени регистрироваться, где оно загружено, но вот сейчас вот горит». Когда горит, да, бухгалтер все сделает, но когда не горит, то в целом они сопротивляются. Поэтому мы просто сказали, что мы работаем только так, у нас в договоре-оферте так указано, ну, извините, как бы.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Здесь тоже не соглашусь. Если бухгалтер категорически в компании что-то не захочет делать, то заставляй, не заставляй, он это делать не будет. И… ну, нельзя заставить организацию, какая бы она ни была, кто бы там не работал, делать то, чего она не хочет. Здесь мы просто в процессе юридически, вот, подчеркну слово, юридически значимого электронного документооборота затрагиваем процессы организационные — организации электронного документооборота в компании, не технического. Это необходимые приказы, распоряжения, документации и понимание того же бухгалтера, что ему делать, когда приходит налоговая, как он может предоставить документы, на что он может реагировать так, на другие вопросы по другому, т.е. здесь необходимо доносить эту информацию. И мы работаем с клиентами, я тоже лично работаю с крупными компаниями, клиентами, с тем же «Киевстаром», когда с клиентами и сотрудниками компании, которые в должности бухгалтер, пообщаться, разъяснить информацию, как это сейчас в законодательстве прописано и как реагирует налоговая, есть официальные письма-разъяснения.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, я прикладывал им.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: И он изучает этот вопрос и у него потом никаких вопросов нет. Просто у человека надо понимание, как с этим работать. И мы над этим тоже работаем. Мы буквально, сейчас скажу точно, 3 недели назад с «Киевстаром» провели первый такой воркшоп для компаний, небольшой, попробовать донести информацию компаниям, которые хотят внедрить у себя электронный документооборот. Пришло около, по-моему, около, если не ошибаюсь, 30 компаний, разные, мелкие, крупные и средние. Мы посвятили время воркшопа как раз разъяснению, что необходимо обеспечить компании, чтобы не было вопросов со стороны контролирующих органов, как организовать электронный документооборот, как реагируют на это налоговая, какие юридические нормативно-правовые акты участвуют в регулировании процесса электронного документооборота на предприятии. С людьми пообщались, люди начали подходить, как можно попробовать, потестировать, были и бухгалтера. С рынком надо работать. Тогда рынок даст тебе value через определенное время в виде довольных клиентов, которые готовы платить за ту или иную услугу, в данном случае за использование системы электронного документооборота, деньги. Все.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Мы просто компания, которая просто за то, чтобы было меньше бумаги, и поэтому мы такие: «Нет, спасибо, курьеров, бумагу, нет, спасибо, не надо, давайте…»

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Мы больше денег будем тратить на доставку.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Тут даже вопрос не в деньгах. Тут вопрос, что это бессмысленная деятельность.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Вот. И здесь как раз, если сказать, что можно сделать вот так. Я, менеджер телеком-оператора: «Давайте мы с вами быстро в электронном виде подпишем и вы завтра будет карточки в офисе в руках держать». «Хорошо». Или я отвечу: «Нет, я не хочу завтра, я хочу через месяц, я хочу курьера отправить, я хочу потом этого курьера найти, потом забрать у него SIM-карты». Ну, всякие бывают истории. Я, например, один раз, у меня был кейс, когда мне письмо отправили «Укрпочтой», оно трижды приходило в Киев, трижды возвращалось отправителю, не знаю, почему, в итоге я позвонил на отделение «Укрпочты», с которого отправляли, потом дозвонился до центрального офиса. Вот, когда я в центральный офис позвонил, тогда моя проблема была решена, потому что документ действительно был очень важный, но почему-то решили мне «Укрпочтой» отправить. Это контролирующие органы решили мне «Укрпочтой». Они там, наверное, только используют, по-моему, «Укрпочту».

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, у них, возможно, контракт только с ними.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, да, и 3 недели этот документ где-то бродил, пока я не вклинился в процесс: «Я хочу этот документ получить». И только после того, как в процесс я вклинился, этот документ нашли, отправили. Еще с кучей бюрократии столкнулся, потому что тот, кто отправил, там, заказное сделал, т.е. много всякой ерунды непонятной было, пока я не начал нервничать и не решил вопрос этот самостоятельно. Вот, как бы, это еще издержки отправки документов в бумажном виде. 

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Скажи, вы уже вышли на самоокупаемость, на прибыльность, или это пока для группы компаний это пока инвестиционное направление?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Пока мы инвестируем и очень хорошо инвестируем в развитие самого продукта. Например, мы вчера, вчера уже сделали мобильную версию и эта мобильная версия будет давать возможность, уже дает, но мы еще в Google не выложили, сейчас последние тестирования проходят, но я уже имел возможность.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ты имеешь в виду приложение?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, именно специализированное приложение, мобильное приложение, которое дает возможность мне, как руководителю, от этого вообще очень получаю много плюсов, подписывать документы на телефоне и с помощью телефона, т.к. у меня на телефоне стоит SIM-карта, в которой находится электронная подпись.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Такое сейчас поддерживают операторы?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, это технология MobileID. Я активно ее использую с января месяца. Для этого я пришел в отделение «Киевстар» один раз с необходимыми документами организации, копиями или оригиналами, не помню, и… оригиналами, да, оригиналами, копии там сняли… и мне сгенерировали на SIM-карту электронный ключ, который имеет легитимность. Это электронная подпись, которая имеет легитимность. И я, как руководитель, в командировках, на встречах, на семинарах, на форумах иногда необходимо подписать тот или иной документ срочно, быстро надо какую-то операцию. Сейчас с помощью телефона это еще удобнее, т.е. на телефоне и с помощью телефона. Это круто.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Интересно. А какая там защита? То есть там есть PIN-код самой SIM-карты. Вот если ты утеряешь устройство или SIM-карту и злоумышленник пытается…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Как это работает?

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я имею в виду, какие там уровни защиты? То есть ты должен еще в момент MobileID ввести какой-то свой личный пароль?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Совершенно верно. Принцип получения той же электронной подписи, которая… Раньше они назывались центры сертификации ключей, сейчас центры доверительных услуг, если не ошибаюсь. Принцип тот же. Приходишь с документами, тебя идентифицируют, ты при получении электронной подписи вводишь свой персональный пароль, который ты здесь запоминаешь, никому его никогда не передаешь, и этот ты пароль используешь для входа в систему, например, мобильного приложения, там есть 2 входа, логин и пароль или с помощью технологии MobileID, именно с помощью электронной подписи, т.е. мне только пароль, который я запомнил, ввести и я захожу в систему. Когда документ подписываю, тоже происходит вызов окна в виде пуш-уведомлений, которые от оператора приходят, где мне предлагается ввести мой пароль. Когда пароль правильный, приходит уведомление о подписании документа и на документ наносится электронная подпись. Очень удобно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: То есть получается там PIN-защита и, там, кода твоего персонального ключа?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, да, но, конечно же, за технологией стоит, ну, например, наша система, не система, а платформа UnityBase. Это наша собственная разработка, которая имеет сертификаты Г2, Г3. Это стандарты наши украинские, которые говорят о том, что платформа имеет высокий уровень безопасности. Я могу сказать, что безопасна, но надо, чтобы еще чем-то это было подтверждено, каким-то документом. Также наши системы, также и партнерские, они прошли penetration тесты, есть тоже документы о том, что мы это прошли, наши платформы безопасны, их взломать невозможно, потому что это платформы, которые по сути дают возможность подписывать и хранить данные. А это договора. И, соответственно, мы должны обеспечивать сохранность этих данных. Облако, которое мы используем для хранения, имеет комплексы средств защиты информации. Тоже есть соответствующие сертификаты. Потому что под капотом очень серьезные вещи — это хранение данных наших пользователей. Мы должны их хранить надежно и исключить любую возможность несанкционированного проникновения к этим данным.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Скажи, планируется ли то, что можно будет использовать MobileID, BankID или подписывать ЭЦП с помощью дактилоскопии, т.е. отпечатком пальца? Это технологии, там, Touch ID в мобильном телефоне, потому что в большинстве взаимодействия с банком ты уже переходишь на Touch ID так или иначе. Большинство оплат в интернете, если у тебя современный ноутбук со сканером отпечатка пальца, ты привязываешь какой-нибудь Google Pay, Apple Pay, в момент выскакивает, ты или просто нажал «Да», «Подтвердить», или приложил отпечаток пальца, подтвердил оплату. И по сути, поправь меня, возможно, я не прав, но мне кажется, что сейчас авторизоваться через BankID и подать какое-нибудь обращение в наши госорганы, ты можешь через мобильное приложение банка с мобильного, просканировав свой отпечаток пальца? То есть ты идентифицировал, что ты это ты по номеру мобильного, потом ты сказал, что я не хочу помнить этот пароль, принимайте отпечаток пальца точно так же, как мой пароль, там, от, например, условного «Приват24», потом ты где-то, где есть возможность подписать с помощью ЭЦП или как-то авторизовать себя как гражданина, ты говоришь: «Я буду пользоваться BankID», а BankID в свою очередь смотрит на твой финальный отпечаток в устройстве Apple или Google.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Какая-то сложная схема получилась.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Переспрашивай, если я сильно витиевато объяснил, но мне кажется, что ты сейчас можешь в той системе, которая поддерживает работу с ЭЦП и поддерживает работу с BankID, воспользоваться BankID, а BankID в свою очередь позволяет тебе авторизоваться в твой банк с отпечатка пальца, уже не вводя пароль?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я понял. Технологии идентификации с помощью отпечатка пальца может в будущем будут также развиваться, но у нас есть наши национальные стандарты, где говорится о том, что есть центры, которые выдают электронные сертификаты, электронные подписи, и они имеют легитимность. И мне кажется, что быстрее и практичнее на данный момент технология MobileID.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну, смотри, я тебя перебью. Внутри «Привата» ты можешь подписать с помощью ЭЦП, отправить счет, а можешь с помощью смски, и это будет эквивалентно подписи с помощью ЭЦП.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я понял.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Не используя криптоплагин, а используя смс-верификацию.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я же как раз хочу о практичности рассказать. BankID — это не идентификация. MobileID — это идентификация, а также электронный сертификат, который дает мне возможность подписывать юридически значимые документы. Здесь простота. Здесь мы даже в будущем думаем, вот у нас есть мобильное приложение, чтобы мы эту функцию вызывали по отпечатку пальца, например. Мы можем дополнительную еще там защиту в своих приложениях такие вещи сделать. Но биометрические средства идентификации, я думаю, это будущее, оно, это будущее…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: У вас это будет с помощью отпечатка, но все равно надо будет ввести пароль?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Конечно, да, есть технология определенная.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Просто, это как сверху слой безопасности, а не замена?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. На данный момент это не может быть заменой, а может просто дополнительным средством безопасности, например, если используют электронный документооборот, какой-то важный государственный деятель, он хочет еще убедиться в том, что если он потеряет телефон, то никто не сможет.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: И пароль.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: И здесь еще один фактор — это отпечаток пальца. Но в любом случае мы же телефон можем заблокировать, не зайти по отпечатку пальца, не только функции. Ну, а биометрические данные, идентификация по отпечатку пальца при осуществлении каких-то, тут же электронный документооборот, я думаю, это будущее, даже не могу сказать какое.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну, т.е. пока это не регламентируемо.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я очень надеюсь на технологию MobileID. Чем она мне нравится? Тем, что она дает возможность не только работать с системами электронного документооборота. Мы просто эту технологию у себя внедрили. Есть государственные порталы, которые дают возможность с помощью MobileID получать ту или иную услугу. Вот я, например, для тендера как юрлицо, у меня сертификат юрлица директора, получал справку о несудимости, очень быстро. Зашел, ввел один пароль, меня система уже полностью идентифицировала и дала возможность мне заказать электронную справку. Соответственно, эта технология может использоваться не только юрлицами, но и физическими лицами, потому что телефоном пользуются все. И это как канал распространения вот таких электронных средств идентификации, которые дадут возможность, по сути, не только работать в каких-то корпоративных системах, а получать еще государственные электронные услуги. Вот, по примеру, как Эстония. Там есть, используется технология BankID, MobileID для таких как бы операций, и это очень удобно. И я верю, что эта технология будет активно у нас развиваться и политика нашего государства говорит о том, что она будет развиваться, видны тенденции и внимание к этой технологии.

Мы одни из первых коммерческих площадок, которые внедрили у себя MobileID в нашу систему, систему Deals, система Star.Docs также поддерживает. Такие, в старых, понятно, что тоже должно поддерживать. Также мы внедрили в систему корпоративного электронного документооборота такую возможность, т.к. там тоже есть необходимость работать с электронной подписью. И будем в разные тоже свои продукты. Например, у нас сейчас развивается продукт, микробизнес, опять микробизнес. Это по сути учетная система простая для физического лица-предпринимателя, где также может использоваться MobileID, потому что операции определенные, которые требуют того же удостоверения личности либо подписания документов, ФОПы тоже, которые ведут активную деятельность, есть необходимость утверждения тех или иных документов, придания им юридической силы, то здесь необходим телефон, где есть само приложение и средство подписания электронных документов в виде SIM-карты, где есть электронная подпись, она находится в телефоне. Очень удобно, т.е. один девайс и много возможностей.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Согласен. Единственное, что надо будет дождаться, пока огромное количество людей сходит в офисы телеком-провайдеров, подключат себе это все, начнут использовать, но да, это такая демократизация и ускорение документооборота.

Скажи, вспомнишь ли ты какие-нибудь кейсы падения, роста значимого внутри вашего продуктового бизнеса после каких-то изменений, т.е. вы, там, не знаю, поменяли тарифы, люди начали активней пользоваться, вы ввели какую-то фичу, у вас пошел приток или отток, вы отменили эту фичу, т.е. какие-то кейсы такие. Вы что-то поменяли в продукте, в монетизации, в ценообразовании и получили или рост, или падение.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Мы внесли некоторые изменения в течение года в наш продукт, который из простой системы документооборота превратился в более функциональную. Вот как раз я говорил о тех вещах, когда я, компания, у которой есть разные департаменты и департаменты имеют определенных руководителей и у них свой документооборот, который не пересекается. Мы эти функции ввели буквально недавно. И после ввода этих функций, интерес к нашему продукту значительно возрос. Те компании, которые, ну, было недостаточно, это как система для среднего бизнеса и физических лиц-предпринимателей, где нет большой структуры, нет необходимости давать разные права доступа, разделять документооборот между организациями, но при этом должен быть администратор, который регулирует. Да, мы после работы с этим функционалом, когда мы внедрили его в свои системы, мы пришли к тем же клиентам, с которыми мы раньше работали, но они сказали, что нам система не закрывает полностью наши потребности, мы получили положительный отклик. То есть доработки в системе сыграли очень хорошую как бы роль для увеличения интереса со стороны именно корпоративного бизнеса. А за корпоративным бизнесом, конечно же, подтянется и…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Средний.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Средний, малый бизнес. Крупный не пойдет за средним и малым, наоборот пойдет. Соответственно, вот такой кейс. И мы постоянно развиваем нашу систему, мы не останавливаемся, т.е. у нас нет, что мы остановились и ничего не делаем, мы постоянно что-то делаем. Сейчас мы планируем, т.к. у нас много хороших функций для бизнеса появилось, немножко изменить дизайн, который даст более как бы понятные ощущения работы системы, потому что больше функций и мы немножко сейчас дизайн подправим.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: У меня есть подарок. Он, мне кажется, вам очень подойдет, потому что он вокруг идеи reusable и не загрязнения окружающей среды. Это специальная чашка, с которой можно пить чай, кофе повторно, приходить в кофейни. И в этот момент я обычно спрашиваю про подарок для наших зрителей и слушателей, что мы можем разыграть, дать им… под механику, там, например, что они будут оставлять комментарии под видео на YouTube?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Что мы можем дать? Мы можем пригласить активного участника, который даст, как я понимаю, лучший комментарий, да, и вы как-то выберете по своим критериям, да, пригласить к нам в гости. У нас крупная компания, IT-консорциум. И мы покажем, чем мы занимаемся и как у нас это происходит. Угостим конфетами. Предложим вкусный кофе.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Трудоустроите.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Если это будет молодой, подающий…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, у нас много открытых вакансий. Если этот человек еще будет искать новую работу, я смогу его завести в отдел кадров, с ним пообщаются. Если это юный стартапер или не юный стартапер, стартапер, который имеет хорошую идею, я отведу к руководителю нашего акселератора. У нас сейчас запущен совместно с компаний Ernst & Young акселератор, где мы с рынка смотрим хорошие проекты и готовы их в дальнейшем инвестировать, в дальнейшем инвестировать в них деньги.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Круто.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Это готов сделать. И от себя подарить хорошую книгу о бизнесе и о развитии стартапа. Также я готов поделиться своим опытом, если это будет необходимо. То есть кучу подарков.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Куча, да. Это прям такой deal. Если ты студент, тебя могут трудоустроить. Если ты стартапер, то могут рассмотреть твою идею. И вообще, я смотрю, у вас так очень сильные Enterprise-связи с «Киевстар», с Ernst & Young, что вы умеете работать с вот таким вот корпоративным сегментом.

Ребята, надо писать комментарии под видео на YouTube и мы выберем одного из комментаторов. Условия детальные будут в описании к видео и к подкасту.

Давай перейдем к личной части интервью. Как ты отдыхаешь, как проводишь досуг, сколько дней в неделю работаешь, как устроен твой день?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Как мой день устроен. Утром, когда я просыпаюсь, я первое, что делаю, это физические упражнения — отжимаюсь от пола. Я себя как-то… хотя раньше отжимания не любил, но я себя как-то приучил, установил программу, которая находится либо на телефоне, либо на планшете, и она считает, когда ты носом прикасаешься, сколько ты отжался.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я Adidas такую использовал. Их купили Adidas, по-моему. Ты не их решение?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Push-Up называется.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, да, и там есть программы, ты наращиваешь до 30 раз, там, по программе идешь постепенно лесенка вверх.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Дошел до уровня 100 раз за 1 подход. Как-то остановился, считаю, что мне достаточно. И это первое, что я делаю. Дальше, конечно же, трудовая деятельность, календарь на день полностью исписан, куда, с кем встречаться, когда, какие задачи. Проект активно развивается, он кипит и…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Бумажный, электронный?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Электронный. Электронный календарь. На столе у меня бумаги практически нет. И это хорошо. И если зайти к нам в офис, то вы мало увидите у кого вообще какую-то бумагу, мало ее у нас. Мы сами используем свои системы, системы электронного документооборота, для того чтобы уйти от бумаги, уже давно используем.

Работа может начаться в 7 утра, закончиться в 7 вечера. Бывает, в 7 утра начинаешь, если это какая-то конференция, а после конференции какое-то неформальное общение, то это может и дольше, потому что обычно хорошие идеи и хорошее обсуждение приходит, когда идет неформальная, хорошее, правильное общение с людьми, когда люди раскрываются, когда они не находятся в каком-то своем…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Официальной такой роли.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да, да. И они как бы больше открывают свои мысли. Соответственно, мы дальше думаем, как эти их мысли реализовать в практические вещи.

Люблю спортом заниматься, хожу в тренажерный зал. В юности я так полупрофессионально, нигде не выступал, но при этом у меня были профессиональные показатели по пауэрлифтингу. Это 3 базовых упражнения — становая тяга, жим на грудь и приседания. Я практически все эти тоже упражнения делаю, ну, конечно, уже не с такой интенсивностью, как раньше, но при этом сейчас больше 100 кг на грудь выжимаю.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Нормально.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Что это мне дает? Я по сути очень, можно сказать, наверное, импульсивный руководитель, холерик, вот, и спорт, он меня немножко успокаивает, потому что есть у каждого специфики характера. Я всегда требовательный к своим сотрудникам, к себе требовательный, к сотрудникам требовательный, и у меня сотрудники без дела не сидят, и я считаю, что люди, с которыми я работаю и которые работают со мной, они активны и активно развиваются, они профессионально растут.

Я также, чтобы больше вникать в процессы, в IT-процессы разработки продукта, я недавно прошел обучение, дистанционное обучение в IPBA — это ассоциация профессионального бизнеса, которые включает в себя программы, как и для финансовых специалистов, управленцев, и также для project-менеджеров. И успешно сдал экзамены. И сейчас имею даже диплом профессионального… дипломированного профессионального менеджера, project-менеджера. Что это дает моим сотрудникам? Они понимают, что я глубоко копаю, и они это видят, и соответственно качество работы, оно становится на порядок лучше и те же сотрудники больше делают.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ты изучал разные подходы проектного менеджмента, там, Lean, Agile, Scrum, Kanban, Waterfall.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Конечно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: По какой методологии вы сейчас работаете?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Scrum используем.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Scrum?

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. Что еще? Люблю обычный и простой, понятный человеческий отдых — это отдых с семьей, на дачу, рыбу люблю ловить, рыбалка, грибы в лесу собирать.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я думал, ты скажешь: «Принимать грибы люблю».

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Принимать?

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я тут прям Амстердам вспоминаю сразу.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: У нас, по-моему, это запрещено.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я не пробовал. Я не пробовал. Я в Амстердаме курить пробовал.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: В Амстердаме, наверное, можно. Путешествовать по Украине люблю. За границей далеко не летал. Боюсь летать. Это моя фобия. Это моя очень страшная фобия. Я, когда захожу в самолет, я одновременно и христианин, и мусульман, вспоминаю всех…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Все молитвы.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Все молитвы, крещусь, молюсь. У меня в самолете сразу появляются последователи, потому что это очень, ну, страшно выглядит. Я боюсь летать. Я, когда лечу, я контролирую и самолет, и пассажиров, и пилота, и как самолет движется в потоке воздуха, мне надо это все контролировать, когда он приземляется, т.е. я, по сути, сколько там, 2 пилота, я — 3-й пилот. Я, наверное, самый главный, когда лечу в самолете. Страх очень, для меня это стресс. Это просто стресс какой-то.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Я очень люблю летать. Я сам пилотировал самолет, раза 3 мне давали полетать. Только там уже взлет, посадку выполнял инструктор, а в процессе или уже вплоть до того, что я уже завожу самолет на посадку и он уже в конце забирает. Мне тяжело понять страх высоты.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Круто.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Но мы недавно встречались с моим другом. Он говорит: «Я жутко не люблю вот эту турбулентность. Я ее не люблю, боюсь. Я понимаю мозгом, что ничего со мной не произойдет». И мы с ним договорились, что в следующий раз, когда он приедет в Киев, мы поедим в аэропорт, полетаем именно на мелких самолетах, чтобы уже лучше понимать. Вот ты говоришь: «Я контролирую пилота», но он там за дверью, ты же не знаешь… Кстати, в авиации, там, очень много кроссчеков, т.е. там первый и второй пилот, они едят даже разную еду, что если у одного скрутит живот, не дай бог, второй ел не то же самое. И я из тех людей, кто может в самолете запустить ноутбук. На ноутбуке у меня стоит симулятор экстремальных посадок, Extreme Landing Simulator, на основе движка Microsoft, по-моему, и я могу прям во время полета на симуляторе отрабатывать, как выключить двигатель, включить двигатель, как зайти на посадку, на симуляторе. Если, не дай бог, ты сядешь где-то со мной рядом, будешь еще на экране видеть, сколько раз этот самолет падает, пока я симулирую, как правильно заходить на посадку.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Не дай бог.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Это будет ядреная смесь. Это будет троллинг высшего уровня. Но я бы тебе советовал бы попробовать полетать на маленьких самолетах, на очень маленьких, где сверху есть закрепленный парашют, т.е. даже если что-то с самолетом произойдет, может просто раскрыться парашют и он сам, весь самолет, не конкретный пассажир, а весь самолет, где ты сам понимаешь эти воздушные потоки, где ты летаешь, понимаешь, что вот здесь над лесом восходящий воздушный поток, тут нисходящий, в хорошую погоду, с хорошим человеком инструктором, это, там, 10-15 минут максимум первый раз, просто, чтобы ты понимал, сколько всего у них перепроверяется, сколько задублировано, что каждый датчик, есть и механический и электронный. И самое страшное — это приземление. Взлет и полет в процессе — вообще не страшно. С точки зрения, что статистики, что безопасности, т.е. это более простые. Полет вообще, ну, как бы, посадку, даже посадку современные самолеты могут сделать, если это современный самолет и современная полоса, то на автопилоте зайти. Единственно, это, конечно, когда плохие метеоусловия, там, туман, ограничена видимость, тогда да, тогда сложнее.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я задумаюсь над этим, но вряд ли буду даже летать на маленьких самолетах, буду добровольно.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Просто мир, блин, сейчас с перелетами такой огромный.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, да. Хочется, но это надо, не знаю, даже не знаю, вот есть страх, страх высоты, страх нахождения в самолете. Не знаю, как с ним бороться. Так что уж… Но страны далекие тоже надо посещать. Ребенок уже…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Просто Азия очень прикольная. Туда лететь долго, но она прикольная очень. Я в Америку вот собираюсь залететь.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Будем тренироваться. Будем тренироваться. С каждым годом на чуть-чуть сдвигать границы. Потому что сразу, наверное, это будет очень…

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Стрессово.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Печально, да.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Да, я поэтому и говорю, что, там, ну, ты можешь это сделать, вот, стандартный полет с инструктором — это 15 минут, т.е. это взлет, это пару кругов и посадка. Я не говорю тебе сейчас, мы смотрели с другом…

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я уже в кресле ужался, я уже представил самолет, тут уже тучки.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Слушай, мы с другом смотрели, вообще есть планы. Знаешь, план? Ну, всякие, средний план и так далее. Это когда к самолету с мотором цепляется на фале самолет без мотора, он его поднимает, отстегивать фал, и тот планирует, и потом заходит на посадку. Вот мне самому это страшно, потому что у него только крылья, только весом может летчик перемешаться внутри самолета и только какие-то рули на крыльях и так далее. Но у него нет двигателя. Он не может ускориться, если даже захочет. А вот на таком маленьком самолете, где… Ну, надо, чтобы ты доверял, мне кажется, человеку, который будет летать с тобой, и чтобы он тебе объяснил, опять же, вот как мы обсуждали документооборот, да, как бухгалтеру надо объяснить, чтобы он тебе объяснил.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Самолет летит нормально.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Вот это задублировано. Вот это мы проверяем. Вот в инструкции мы должны перед взлетом проверить 35 показателей. Давай, вместе их проверим, там, и так далее.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да, наверное.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Убрать вот такую неопределенность этого процесса, чтобы ты понимал, из каких этапов он состоит.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Я вот еще, когда лечу в самолете, я заметил одну такую вещь. Когда просят отключить мобильные девайсы, то практически никто не отключает, кроме меня. Я думаю, что надо ввести такую специальность, профессию, чтобы на борту был сотрудник, который контролировал отключение девайсов. Ходил и кто не отключает, высаживает.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: По исследования, у самолетов уже такая хорошая связь, что это особо не влияет.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: А вот Discovery говорит, что надо, вот я смотрю.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Надо смотреть свежий, но я тебе точно скажу, что когда говорят, что ты можешь отстегнуться, если тебе это не критично, лучше не отстегиваться, потому что турбулентность в большинстве случае заранее обнаружат, но в целом можно весь полет быть пристегнутым, это не особо тебя ограничивает. Если ты захочешь, ты выйдешь и отстегнешься. Но вот пристегиваться до… Действительно, когда погасло табло, люди тоже начинают отстегиваться, самолет еще на рулежке, еще многое может произойти. А отключать телефоны, по-моему, я читал исследование, что уже сейчас это… осталось правило, но оно уже не настолько критично или влияющее на бортовые системы.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Да. Я вот смотрел одну передачу на канале Discovery, которая рассказывала о крушениях самолета.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Блин, Discovery — это сейчас стал канал, который если мы чего-то не сделаем, произойдет катастрофа. И так у них снимаются все передачи.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Сказали отключать телефон — надо отключить его — правило. Надо пройтись, убедиться, что каждый отключил. Летишь — телефон отключен. Прилетел — включай.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Хорошо.

АЛЕКСАНДР ВЕРНИГОРА: Так, может, катастроф меньше будет.

РОМАН РЫБАЛЬЧЕНКО: Ну, да. Спасибо тебе большое, что пришел, поделился вашим опытом. Спасибо тебе, дорогой мой зритель, что досмотрел до этого момента. Ставь лайки, пиши комментарии, участвуй в конкурсе. И до новых выпусков. Пока, пока.

[/emaillocker]